Мы из Бреста. Бессмертный гарнизон - Страница 36

Далее. Меня все больше тревожит мысль о проблеме вывода полка и средств усиления в укрепрайон при обстреле крепости с сопредельной стороны. Если человек, пробывший несколько часов в крепости, ее замечает, то нам сам бог и командование велели ее решать. Мы действительно не сможем этого сделать за установленное время.

– Командир! Нас не поймут, если мы выйдем из крепости и сменим место дислокации без разрешения руководства корпуса. Могут обвинить в паникерстве и самоуправстве, – сказал комиссар.

– Тут я с тобой согласен, но решать проблему надо в любом случае. Снова обратить на этот вопрос внимание дивизии, корпуса и армии. Обосновать вывод полка можно ускорением работ на объектах укрепрайона, полевым выходом или стрельбами, наконец. Тем более у нас с 15-го начинаются летние лагеря. С этой целью и вывести все батальоны и полковую школу. Оставить в расположении только подразделения обеспечения, без которых полк может обойтись, а также комендантский взвод, дежурное подразделение, больных и освобожденных от работ, приписников.

– Знамена полка и дивизии? Комендатура крепости и связисты?

– А ты как думаешь?

– Вообще-то, по идее, знамя должно быть постоянно с полком. Связь тем более.

– Правильно. Связисты выйдут вместе со всеми на тренировку. А вот со знаменами проблема. Представь, что будет, когда узнают, что знамена вынесены полком в укрепрайон.

– Может быть, согласовать этот вопрос с дивизией?

– Предложу комдиву согласовать с армией разрешение вывести на строительство укрепрайона с целью ускорения работ не один батальон, а несколько и с ними вынести знамена. Должен же Михаил Антонович войти в наше положение. Ну и ты, комиссар, переговори по своей линии с полковым комиссаром Бутиным Михаилом Николаевичем. Еще вопросы есть по данной теме?

– А что с артиллерией и складами делать будем? Их же тоже выводить надо, – спросил начштаба.

– Надо склады боепитания частично вывезти в тыл нашего оборонительного района. Скажем, километрах в шести-семи найти место и оборудовать временный склад. Туда же складировать часть продовольствия. Артиллеристов выведем на стрельбище для тренировки. Здесь оставим одну батарею или будем менять их постоянно. Одна побыла несколько дней и ушла, на ее место пришла другая. Аналогично с остальными подразделениями поступим.

– Вот это правильно, командир. Не будет напряженности в семьях командиров, а то и так жены мужей редко видят, – сказал замполит.

– Виталий, отработай график вывода подразделений так, чтобы со стороны не было особо заметно, что полк фактически отсутствует в крепости.

– Сделаю. Я тогда Седова к этому привлеку.

– Не против. Далее. Николай Иванович, переговори с особистом, пусть он по своим каналам Седова на всякий случай проверит. Знать хоть будем, что за человек Седов. Ко мне вопросы есть? Тогда не задерживаю. Николай Иванович, после обеда со мной в дивизию проехать не хочешь?

– Конечно, поедем.

– Тогда жду тебя в три часа.

Из мемуаров Главного маршала авиации Голованова А. Е. «Дальняя бомбардировочная»:

«…В тот день я в двенадцать часов явился к командующему округом.

В кабинете за письменным столом сидел довольно массивного телосложения человек с бритой головой, со знаками различия генерала армии.

Павлов поздоровался со мной, спросил, почему так долго не приезжал в Минск, поинтересовался, что мне нужно, и сказал, что давно уже дал распоряжение, чтобы нас всем обеспечивали, так как об этом его просил Сталин. Только я начал отвечать на его вопросы, как он, перебив меня, внес предложение подчинить полк непосредственно ему. Я доложил, что таких вопросов не решаю.

– А мы сейчас позвоним товарищу Сталину, – он снял трубку и заказал Москву.

Через несколько минут он уже разговаривал со Сталиным. Не успел он сказать, что звонит по поводу подчинения Голованова, который сейчас находится у него, как по его ответам я понял, что Сталин задает встречные вопросы.

– Нет, товарищ Сталин, это неправда! Я только что вернулся с оборонительных рубежей. Никакого сосредоточения немецких войск на границе нет, а моя разведка работает хорошо. Я еще раз проверю, но считаю это просто провокацией. Хорошо, товарищ Сталин… А как насчет Голованова? Ясно.

Он положил трубку.

– Не в духе хозяин. Какая-то сволочь пытается ему доказать, что немцы сосредоточивают войска на нашей границе.

Я выжидательно молчал.

– Не хочет хозяин подчинить вас мне. Своих, говорит, дел у вас много. А зря.

На этом мы и расстались. Кто из нас мог тогда подумать, что не пройдет и двух недель, как Гитлер обрушит свои главные силы как раз на тот участок, где во главе руководства войсками стоит Павлов?»

Переодевшись, спустился вниз, к Потапову.

– Был у командира? Куда тебя назначили? – спросил он.

– Был. Только от него. Велено после обеда к Руссаку за должностью зайти.

– А что, даже предварительно ничего не сказали?

– Нет. Сказали, что начштаба определит, куда больше потребен. Кстати, во сколько лучше к нему зайти, не знаешь?

– Часа в два, не раньше. Сейчас сходит на обед и вернется назад. Будет у себя в кабинете. Ты как насчет пообедать?

– Пойдем.

– О чем расспрашивали? – когда вышли на улицу, спросил Потапов.

Я вкратце рассказал, но сообщать о своем предложении ему не стал. Зачем? Как командир решит, так и будет. Меня больше мучил вопрос, правильно ли я говорил с командованием? А то ведь вел себя излишне свободно. Как привык в XXI веке. Ну, да ладно, надеюсь, прокатит. В ходе беседы знания показал, на вопросы ответил. Удовлетворил любопытство начальства и не прокололся.