В разговоре я вроде бы ничего такого, за что можно зацепиться, не сказал. Хотя было пару моментов – например, с противотанковыми гранатами. Насколько помню, специальные противотанковые гранаты только сейчас в июне приняли на вооружение, но они еще в войска не пошли. Да и с «ППШ» тоже поторопился. Их массовое производство только начало развертываться, и знать об этом новоиспеченный лейтенант не может. Интересно, а сами командиры о новых видах вооружения слышали? По идее, должны. Ведь делали же показы оружия для командного состава на всевозможных сборах и учениях. Хотя и не факт. В полку есть «ППД», во всяком случае, на складе мне его выдали, да и во взводной пирамиде стояли. Еще интересно, почему мне автомат выдали, хотя по штату только пистолет положен? В принципе, конечно, правильно – кто лучше справится с таким оружием? Только обученные люди. Сделать такое могли только по решению командира полка. Я и до этого открытия уважал полковника Матвеева хотя бы за то, что спокойно выслушал мои бредни и не послал на три известные любому советскому гражданину буквы. А тут зауважал еще больше. Мужик конкретно заботится о боевой составляющей полка. Ведь известны и противоположные случаи, когда стоит куча молодых лейтенантов в парадной форме, а красная рожа командира части с «удовольствием» оглядывает молодежь и русской «разговорной» речью описывает их прибытие в часть из… военных училищ… Скажите, что такого не было? Было. Случалось и похлеще… Ну, да не об этом разговор. А об адекватности командования. Тут оно присутствует. Во всяком случае, здесь и сейчас готовы выслушать идеи, оценить и попробовать их реализовать. Будем надеяться, что и дальше ничего не изменится.
У меня в комнате появилась обновка – бачок с питьевой водой и эмалированной кружкой. И вода в нем есть, вкусная. Вот спасибо неизвестному за такую заботу о молодых командирах!
С плаца раздались команды, послышался «Встречный марш». Шел развод караулов. Пора и мне на ужин. Потапов в дежурке ждал свою смену и со мной пойти не мог. Пришлось мне в гордом одиночестве, в окружении незнакомых командиров поужинать и вернуться к зданию штаба. На плацу у входа, в ожидании построения, кучковались полковые командиры. Среди них я заметил и Потапова.
– Поужинал? – спросил он меня. – Быстро ты.
– Там народа было мало.
– Ну и ладно, потом поужинаю. Тут видел Нестора Бокерия, твоего командира роты. Он по делам приехал, я ему о тебе рассказал. Сейчас вас познакомлю. Где же он? А вон он стоит. Нестор, иди к нам! – позвал Саша.
На его зов к нам подошел невысокий, лет 30–35, старший лейтенант.
– Саша, что кричишь? Где пожар?
– Никакого пожара нет, Нестор Георгиевич. Я тебе хочу представить твоего нового командира взвода – лейтенанта Седова Владимира Николаевича. Я тебе о нем говорил.
– Владимир, – представился я, протягивая руку. – Рад, что будем служить вместе.
– Приятно познакомиться, – сказал Бокерия, пожимая мне руку. – Тоже рад, что нашего полку прибыло, а то в роте сержанты взводами командуют. Завтра можем в батальон вместе поехать.
– Нестор, не спеши. Завтра вряд ли Вова с тобой поедет. По решению командира, пока батальон не вернется из укрепрайона, он будет при штабе помогать. Виталий Павлович по этому поводу должен был с Гончаром переговорить. Но раз ты здесь, то, видимо, сегодня тебе все и скажет.
– Жаль! А то я обрадовался…
– Увы, увы. Такая наша доля – делать то, что говорят.
– Все равно хорошо, что ты здесь будешь. За теми, кто в казарме остался, присмотришь. Расслабились по самое не могу. Сержанты у нас хорошие, но все равно за ними глаз да глаз нужен. Ты же кадровый?
– Да. Тамбовское пехотное окончил.
– Вообще хорошо! А то, куда ни глянь, одни «запасники». У тебя, Володя, какие планы на вечер?
– Никаких. Я же первый день здесь.
– Тогда давай в канцелярии посидим. Поближе познакомиться. Ты как?
– «За». Только зачем в канцелярии? После построения можем у меня посидеть. Я в общежитии остановился, или можем еще куда сходить.
– Тоже правильно. Тогда после построения решим. Саня, ты к нам не присоединишься?
– Нет. Я с дежурства. Забыл? Надо выспаться. Вот если завтра после бани, – ответил Потапов.
– Завтра так завтра. Слушай, Вов, из нашего батальона тут командир пулеметной роты лейтенант Бородич, может, с собой пригласим? Ты как?
– Конечно.
– Договорились. Я сейчас с ним переговорю, – сказав это, Нестор подошел к лейтенанту, лет так 26, и что-то с ним стал обсуждать. Видимо, это и был Бородич. Через несколько минут Бокерия вернулся, и мы продолжили беседу. Но не успели мы перекинуться несколькими словами, как была дана команда на построение, которое ничем не отличалось от тех, что было в мое время. На нем меня представили комсоставу. После построения народ быстро рассосался в разные стороны, а мы с Нестором направились в канцелярию роты, потом ко мне в комнату.
Что было дальше? Все то же, что и всегда: маленький сабантуй, в котором приняло участие пара человек в военной форме. С обычными разговорами, жалобами и т. д. Правда, без фанатизма, так по чуть-чуть, чтобы утром быть в форме и чтобы голова не болела. Тем более что у Нестора семья здесь, в крепости, и ему надо было домой.
Я рассказал Нестору свою идею насчет штурмового подразделения или взвода автоматчиков. За «рюмкой чая» мы ее пообсуждали и пришли к выводу, что это надо попробовать. Он же мне посоветовал одного портного – еврея, живущего недалеко от крепости, который может мне помочь с пошивом разгрузочного жилета. Затем пожаловался на личный состав и трудности с его обучением. На незнание прибывшим пополнением русского языка. О том, что бойцы не могут как следует освоить более сложное оружие, чем трехлинейка. Стреляют плохо не только бойцы, но и многие командиры. У нас в полку положение вроде бы еще более или менее нормально, а вот в 125-м полку совсем плохо. Пожаловался Бокерия и на невозможность заняться нормальной боевой подготовкой из-за задействия личного состава на строительных работах в укрепрайоне. О том, что дивизионное командование косо смотрит на отправку семей командиров на восток. В мае несколько человек получили за это «распеканц» на партсобрании, и от них потребовали вернуть семьи обратно. А у многих малолетние дети. Рассказал об отношении поляков к «восточникам» – оно было далеко от самого лучшего. Во всяком случае, ожидали большего дружелюбия. Каждый день через границу идут одиночки и группы нарушителей. Хорошо, если это просто спекулянты-несуны, а то ведь и бандиты пробираются, которые нападают на наши посты, пытаясь захватить оружие, форму и документы. Например, совсем недавно такое произошло на аэродроме недалеко от места расположения батальона. Особо злобствуют бывшие паны и посадники. Личный состав часто поднимают по тревоге для помощи пограничникам, чтобы все это прекратить, но пока закрыть полностью границу не получается. И так далее и тому подобное.